» » » » Громов: Хозяин теней - Екатерина Насута

Громов: Хозяин теней - Екатерина Насута

На нашем литературном портале можно бесплатно читать книгу Громов: Хозяин теней - Екатерина Насута, Екатерина Насута . Жанр: Прочее / Периодические издания. Онлайн библиотека дает возможность прочитать весь текст и даже без регистрации и СМС подтверждения на нашем литературном портале bookplaneta.ru.
Громов: Хозяин теней - Екатерина Насута
Название: Громов: Хозяин теней
Дата добавления: 25 октябрь 2024
Количество просмотров: 9
Читать онлайн

Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала

Громов: Хозяин теней читать книгу онлайн

Громов: Хозяин теней - читать бесплатно онлайн , автор Екатерина Насута

Савелий Громов не привык сдаваться. Даже если шансов нет, приговор озвучен и смерть давно обосновалась в его палате. Если есть хоть крохотный шанс выжить, он его использует.
Проломить границу миров? Почему бы и нет.
Подселиться в тело мальчишки-детдомовца? К тому же незаконнорожденного, не имеющего права на отчество и фамилию? Уже было.
Обжиться в новом мире, где сохранилась монархия и аристократы? Где противоречия между властью и рабочими вновь набирают силу? А ещё есть маги, Священный Синод со своими дознавателями? И главное - тени, создания мира Нави, которые находят дорожки к людям, чтобы выпить их жизненную силу.
Громов как-нибудь приспособится.
Главное, не торопиться. И не лезть туда, куда не просят... хотя бы в первое время. И запомнить, что если ты видишь тень, то и она видит тебя.

Перейти на страницу:

Громов: Хозяин теней

Глава 1

Глава 1

«Красавица, окончившая гимназию и женские медицинские курсы А. И. Свиридовой, 22 лет от роду, бедная, с безупречной нравственностью (моя племянница), которую желаю выдать только за очень богатого господина. Бедных прошу не беспокоить. Лета и возраст безразличны».

«Родина», иллюстрированный журнал.

К боли привыкаешь.

Человек — еще та тварь, привыкает ко многому. А я — не исключение. Боль выматывала. А с другой стороны она и держала, заставляя жить.

Вопреки прогнозам.

И наперекор здравому смыслу.

Вдох. И пищит машина слева, заставляя очнуться от дрёмы дежурную медсестру. Впрочем, не настолько, чтобы та пошевелилась. Бросила один взгляд на показания, с трудом подавив зевок. Второй — на часы.

Ну да, до следующего укола ещё прилично. Это я знаю лучше её, как и то, что время будет тянуться вечность. Нет, в самом деле, почему бы мне просто не сдохнуть?

Закрыть глаза.

Улечься поудобней на этой вот высокотехнологичной койке, за аренду которой я плачу, как и за аренду палаты, медсестры и прочего, прочего… и сдохнуть.

А я всё цепляюсь.

Дышу.

Разговариваю вон порою. Ну, если день хороший. Правда, собственный голос стал сиплым вороньим. И даже Ленка, точнее давно уже Елена Павловна, верный и вечный мой секретарь, понимает меня с трудом. Но понимает же.

Надо было на ней жениться.

Тогда, лет тридцать тому, когда мы оба были моложе и думали, что впереди целая жизнь. Она бы не отказала. Она даже ждала, что я решусь, сделаю предложение. Что мы заживём вместе, детишки появятся и всё такое… и это я видел в её глазах.

А на хрена мне «всё такое», спрашивается? Ну, тогда.

Вот то-то и оно…

У меня бизнес был.

Дела.

Вершины, которых надобно достичь или сдохнуть. И за каждой взятой появляется новая, этаким вызовом — мол, возьмёшь ли? И тут же страх, что если остановлюсь, то всё потеряю. Вернусь туда, где нет Савелия Ивановича Громова, а есть лишь Савка-Сявка с кровавыми соплями и полными штанами перспектив счастливого будущего.

Какое, на хрен, счастливое будущее, если ты детдомовский?

Если…

Дерьмо.

Одно дерьмо. И время тянется медленно. Медсестра вон растеклась по креслицу и похрапывать начала. А охрана моя делает вид, что не замечает, хотя храп её и за дверью слышен. Разбаловались. Поняли, что отсюда я уже не выйду, во всяком случае своими ногами.

Будет им… сюрприз.

И Ленке.

Должен я ей. Если кому, то только ей… вряд ли деньги могут компенсировать отсутствие семьи и детей, и что там ещё бабе надо для счастья. Но и лишними не станут. Я Ленусю знаю. Она не подведёт.

Не развалит.

И спуску никому не даст. Она со мной едва ли не с самого начала была. И о делах моих знает больше, чем кто бы то ни было…

Придёт?

Не придёт?

Кто бы знал, до чего тоскливо валяться в палате и ждать смерти. Особенно, когда та не торопится. А сил даже на то, чтобы глаза открыть, уходит немеряно.

Но открываю.

Может, если силы закончатся, я, наконец, сдохну…

Проваливаюсь в какой-то момент и даже с облегчением выдыхаю. Вот оно… кома. В коме боли нет. А значит, и злости, которая держит.

Значит…

Боль возвращается. Правда, другая. Хорошо знакомая боль треснувших рёбер. А рот наполняется смесью крови и слюны.

— Знай своё место, барчук… — доносится откуда-то. Голос срывающийся и злой. — Хотя какой ты барчук… ублюдок!

Руки дрожат.

Не те, которые болезнью источены и превратились в иссохшие палки, но вполне себе обычные руки, слабые только. Растопыренные пальцы впиваются в землю, пытаясь поднять тело. Колени подползают. Спина выгибается, сдерживая дерганье в животе. Правда, ровно лишь до того момента, как в живот впечатывается нос чьего-то ботинка. Сила удара опрокидывает на бок и там, внутри живота, что-то обрывается. А потом и течёт, по ногам.

— Гля, барчук обоссался!

Гогот говорит, что я не ошибся.

— Ах вы, ироды! — громкий женский голос отвлекает не только меня. — Уж я вам! Уж я Евдокии Путятичне всё-то расскажу… ишь ты… совсем страх потеряли…

А вот такого я не помню.

В упор.

То, как били меня за старым сараем, помню распрекрасно. И запах навоза, в который как-то запихали смеху ради. Что поделать, развлечений в приюте было не так и много.

И боль в сломанной руке.

Пальцы до конца жизни не восстановили подвижность. Ничего. Научился писать левой. Худо-бедно, а большего сироте не нужно. И Ленка вон писаное понимала.

Дурак я…

— Ишь ты, — меня подняли. — Вставай, болезный… вставай… крепко тебя. Идти-то можешь?

От женщины пахло тем же навозом, но больше — молоком и свежим хлебом.

— Ничего, перемелется, мука будет… Евдокия Путятична вон деду вашему отписалася. Глядишь, и смилостивится над сиротою-то… чай своя-то кровь — не водица.

Деду?

Какому деду?

Всё-таки на этот раз мне что-то на диво ядрёное вкололи. Или болезнь принялась за остатки мозга? Хорошо, что завещание составил ещё тогда, когда впервые диагноз поставили. И справочку взял о вменяемости, чтоб потом Ленке проще было. А то знаю, стоит подохнуть, так налетят дорогие родственнички, потребуют законную долю… проходили. Правда, когда папаня в последний раз заявился, слезу роняя, я уже крепко семейными узами наученный был, потому и сумел послать, куда надобно, а заодно братика с сестричкой, племянников и прочую, неожиданно многообразную родню.

Может… зря?

Что было, то было… времена такие… и я не ангел. Никогда не притворялся. Они же… просто люди. А людям свойственно подкидывать дерьма ближнему своему. Племянники тем паче

Перейти на страницу:
Комментариев (0)