ГУДБАЙ, АМЕРИКА!
Часть 1
ВАШИНГТОН. ПЕРВАЯ НОЧЬ И ГОЛУБЯТНЯ
* * *
Самолет приземлился в аэропорту Вашингтона им. Р. Рейгана в восьмом часу вечера 30 апреля 1998 года. Наша казахстанская делегация из двенадцати человек, состоящая из представителей розничного бизнеса и чиновников из торгово-промышленной палаты, прилетела рейсом Лондон-Вашингтон. Первые два часа полета в новеньком лайнере Boeing 777 компании «British Airways» прошли незаметно: посадка, взлет, напитки, кормежка, ознакомление с мультифункциональным цифровым дисплеем перед каждым пассажиром (фантастика по тем временам!), прекрасный сервис в лице симпатичных британок, — все это какое-то время развлекало. Однако, на третьем часу воздушного путешествия редкие счастливчики из нас смогли погрузиться в сон. Менее счастливые, но тоже редкие, начали смотреть фильмы на английском. Ну, а оставшиеся бедняги, в том числе и я, начали заметно скучать. Мониторы перед нами, умеющие развлекать только на английском, быстро наскучили.
Вообще-то, в пути мы были в общей сложности больше 16 часов. Рано утром наша группа вылетела из Алматы, спустя 8 часов приземлилась в аэропорту Хитроу (Heathrow) в Лондоне, а затем еще 5 ожидала пересадки в терминале. Мы, конечно, хотели бы взглянуть на столицу Англии, но короткое время транзита между перелётами не стоила суеты: надо было проходить пограничный контроль, тратить время на дорогу до города и обратно, опять проходить границу, регистрироваться на рейс и искать терминал вылета в незнакомом аэропорту… В общем, группа решила не дёргаться.
После первых 2-х часов время замедлилось, что стало в тягость. Я мечтал быстрее добраться до койки и просто лежать пластом некоторое время, чтобы утекшие в ноги кровь, внутренности и мозги вернулись на место.
Мы с Нурланом, — я и он работали тогда в одной компании и были ею же направлены в поезду, — сидели в среднем ряду. Слева прямо по одной линии находился Сабырбаев Станислав Ахабович. Это был колоритный мужчина, склонный к полноте, сочетающий в себе, смесь минимум трёх национальностей. Впрочем, как и его имя. Он был из бывших работников советской торговли и возглавлял когда-то Октябрьский РайТорг (судя по его дальнейшим откровениям, действительно было РАЙское место).
Вдруг Сабырбаев приподнялся, и, загадочно улыбаясь, поманил не спящих членов нашей группы к себе. Все сидели относительно рядом, и данный неординарный в такой обстановке жест никем не остался не замеченным. Надо сказать, что в составе делегации были руководители Торгово-промышленной палаты Республики Казахстан, несколько предпринимателей из регионов, ну, и конечно, основной костяк был из столичной пока еще Алматы. Так вот, алматинцы, так или иначе знавшие друг друга, первыми откликнулись на призыв. Возле наших кресел собралась небольшая кучка.
Мы с Нурланом продолжали наблюдать, так как сидели тут же. Хитро улыбаясь, Станислав Ахабович, вытащил из темного пакета большую бутылку водки емкостью 0,75 л., популярной в то время марки «Тараз». Лица участников действия радостно засияли. Как заправский руководитель советского райторга, прошедший в свое время через крым-рым, Станислав продолжил извлекать из волшебного пакета другие предметы: большую банку соленных огурцов, стопку одноразовых пластиковых стаканов и пучок таких же одноразовых вилок. Конечно, в самолёте именитой авиакомпании можно было бы посуду попросить и приветливые стюардессы быстро бы исполнили просьбу, но разве нам — гражданам бывшего СССР, привыкшими к незатейливому сервису, это было нужно? Станислав Ахабович всё нужное носил с собой и по его лицу было видно, что в этом он ловил кайф. Впрочем, мы тоже поддались этому же ощущению.
Стаканы моментально наполнились, и объединенная общим занятием часть нашей группы выпила за «Америку, которая нас ждет!» (теперь, спустя некоторое время я бы перефразировал эту фразу на: «Америка, которая ждет от нас»). Маленькие соленные огурцы, нанизанные на пластиковые вилки, быстро разошлись по рукам и исчезли в жующих ртах обладателей этих рук.
Пьющую компанию заметили другие члены делегации и начали по одному подтягиваться. Второй тост был за «Казахстан, в который мы верим!» (Этот лозунг всё еще актуален). К тому времени уже все не спящие из нашей группы мужчины сконцентрировались вокруг, что создавало «давление на левый борт самолета» и заметный шум. Конечно, мы вели в себя в рамках приличий, но это были «наши» рамки, которые, видимо, отличались от принятых «там». Иностранцы недовольно посматривали, но этим ограничивались.
Третий тост был «За массу впечатлений, ожидающих нас впереди!» (С этим, как окажется впоследствии, мы угадали). Подобревшие и повеселевшие лица на минутку сморщились от опрокинутого залпа и вернулись в прежнее умилительное состояние.
Последующие тосты я не помню…
Возможно, память растворили ударившие в мою голову к тому времени молекулы джина по имени «ЦЕДВААШПЯТЬОН» (С2H5OH), а возможно тостов уже и не было. Помню, что иностранцы всё-таки пожаловались, а стюардессы пытались рассадить неугомонных «совков», но безуспешно… Смутно помню как из волшебного пакета Станислав вынимал еще одну большую бутылку…
В результате оставшиеся часы полёта прошли незаметно. Думается, не только для меня.
После этого воздушного застолья наша делегация стала дружнее, а Станислава мы, не сговариваясь, начали называть «Ахабычем», по аналогии в волшебником «Хоттабычем», которой тоже мог извлекать чудеса из обыкновенного пакета и изменять время.
В аэропорту нас встречала переводчица. Как ее звали теперь не вспомню. Допустим, «Антуанетта» (почему именно это имя? — объясню чуть позже). Это была небольшого роста еврейка, только переехавшая из Израиля в Америку, до этого жившая не то в Белоруссии, не то на (в) Украине. Она никак не могла запомнить непривычные для неё азиатские имена, и часто путалась. Например, меня она вместо благозвучного — Ораз, прозвала почти пошло — Оргаз. Я был, конечно, не против такого сладкого звучания, но сдавленные смешки земляков при каждом ее обращении несколько смущали. Поэтому, я ее терпеливо поправлял… без особой надежды на успех. Кстати, путала она не только моё имя. Через день делегация привыкла ко всем коверканьям, а я прекратил бесполезную борьбу.
Теперь при каждом её обращении я воображал себя этаким «Оргазом ВРоттерДамским» (Конечно, толстенькая переводчица в этом кино принимала активное участие, поэтому показалось, будто имя Антуанетта для этой роли подходит больше всего).
В гостиницу мы заехали поздно, где-то к 23 ч., после позднего ужина по пути. Нас поселили в районе Дюпон Сёкл (Dupont Circle), буквально в двух шагах от Белого Дома, в небольшой и уютной гостинице «The Embassy Row Hotel». Поездку оплачивал фонд USAID, который по американски прагматично расселял по два
